Светлана ВОЛИКОВА, Алла ХОЛМОГОРОВА, «Неестественный отбор». «Русский репортер».

Почему детей лишают права на судьбу

Согласно исследованию российских психологов, более трети школьников, «списанных» в умственно отсталые, вполне могут быть реабилитированы и жить полноценной жизнью. Статья, объясняющая, почему сотни детдомовских детей, способных к обучению, приговорены гнить в специнтернатах до конца своих дней, будет опубликована в одном из ближайших номеров журнала «Вопросы психологии».

По инициативе администрации нескольких интернатов независимые эксперты обследовали их воспитанников. Результаты отражены в публикации «О негативных последствиях системы диагностики умственной отсталости у детей-сирот в интернатных учреждениях», подготовленной сотрудниками Московского НИИ психиатрии, Московского городского психо­лого-педагоги­ческого университета (МГППУ) и общественной организации «Я — человек».

Оказалось, что основной инструмент, с помощью которого определяется уровень развития ребенка-сироты, — это тест Векслера.

— Тест представляет собой набор заданий, которые ребенок должен выполнить на время, — объясняет мне Светлана Воликова, доцент кафедры клинической психологии и психотерапии МГППУ. — Например, нужно исключить лишнюю фигуру, выбрать из разных городов столицу России или объяснить, кто такой Александр Македонский.

Детдомовские дети очень боятся этого теста, да и комиссии вообще. В интернатах детей пугают «комиссией» так же, как домашних детей пугают милиционером. Только эта угроза — реальная, способная перечеркнуть маленькому человеку жизнь. Он, может быть, больше всех членов комиссии, вместе взятых, знает о том, что такое отчаяние, жестокость и одиночество, но кто такой Александр Македонский, не знает и оказывается неспособным вы­членить лишнюю загогулину из общего геометрического рисунка.

Нужно сильно постараться, чтобы получить «педагогическую запущенность», а не «олигофрению». Но проблема еще и в том, что одной этой методики недостаточно, она просто не дает возможности развести понятия «педагогическая запущенность» и «олигофрения» применительно к этим детям.

— Педагоги должны обеспечить некую норму знаний. И если с этим возникают проблемы, то у них очень трудный выбор. Признать, что сами не справляются, или «сдать» ребенка как неподходящего для общеобразовательной системы. Должна быть развитая система медицинского и психологического сопровождения в детских домах. Обязательно должен работать механизм пересмотра и снятия диагноза, — объясняет Светлана Воликова.

Получается замкнутый круг: изначально искалеченным детям требуется реабилитация, которую обычный детдом организовать не может, и потому он «отсеивает» тех, кто в ней наиболее остро нуждается, через специальную комиссию в спецзаведения. Специнтернаты разного профиля в свою очередь с нетерпением ждут пополнения — у них есть экономический интерес. Часть «списанных» все же получают усеченное образование и, оказавшись на улице, пополняют ряды алкоголиков, наркоманов, бомжей. Они рожают детей, которые — несложно спрогнозировать — повторят судьбу родителей. Другая часть — та, что попадает в психоневрологические интернаты, — навсегда там и остается.

Доктор психологических наук, заведующая кафедрой клинической психологии и психотерапии факультета психологического консультирования МГППУ Алла Холмогорова объясняет, что сегодня спецучреждения заинтересованы в «поголовье» отстающих, потому что у нас подушевое финансирование. Если количество воспитанников меньше положенного, такой интернат могут просто закрыть или сократить бюджет.

 Даже в коррекционных школах, где учатся дети, воспитывающиеся в семье, случается, что к директору приходит недавно поступивший на работу выпускник-психолог и радостно сообщает: «Да ведь у нашей Маши нет никакой олигофрении, она может обучаться в обычной школе! А директор в ответ: «Выйдите немедленно из моего кабинета, и чтобы я больше от вас этих глупостей не слышала!»

— В целом проблема психокоррекции — это системная проб­лема, которую невозможно решить одним каким-то нововведением, — объясняет Алла Холмогорова. — Изменение системы диагностики даст результат, только если интернаты будут преобразованы в реаби­лита­ционно-образо­вательные центры, направленные на лечение и развитие этих детей с обязательной службой семейного жизнеустройства и психологического сопровождения приемной семьи. Созданная при МГППУ рабочая группа, опираясь на проведенные исследования, разрабатывает предложения, предусматривающие комплекс мер по изменению кризисной ситуации с детьми-сиротами.

Только вот время, которое требуется на ее внедрение, работает против детей, уже попавших в беду. Они ждать не могут — они растут и вырастают «имбецилами». Потому что если даже абсолютно здорового ребенка помес­тить в специнтернат и относиться к нему как к недоразвитому существу, его развитие остановится и через несколько лет психиатр зафиксирует существенное отставание. А если жизнь этого ребенка и до того была сплошной психологической травмой, ошибочный диагноз в такой среде начнет «самоподтверждаться» со стопроцентной вероятностью. 

Ссылка на материал