Помощь раненым и оборона Ленинграда: Борис Герасимович Ананьев – ученый и защитник Отечества

Борис Герасимович Ананьев – выдающийся психолог ХХ столетия, создатель теории антропологической психологии, основатель Ленинградской (ныне – Петербургской) научной психологической школы. Он был одним из главных организаторов Всесоюзного общества психологов и журнала "Вопросы психологии". По его инициативе и при активном участии в Ленинграде были открыты Научно-исследовательский институт педагогики Академии педагогических наук РСФСР, Научно-исследовательский институт комплексных социальных исследований, отделение и факультет Психологии Ленинградского государственного университета (сейчас – Санкт-Петербургского государственного университета).

Ананьев стремился преодолеть раздробленность наук о человеке и создать системную, междисциплинарную модель человекознания, в которой были бы обобщены исследования разных наук о человеке как личности и индивидуальности. Он выделял иерархически соподчиненные уровни организации человека: индивид, личность, индивидуальность. По мнению Бориса Герасимовича, индивидуальность складывается на основе взаимосвязи особенностей человека как личности и как субъекта деятельности, в основе которых лежат природные свойства человека как индивида.

Ананьев известен также своими трудами в области чувственного восприятия, возрастной и дифференциальной психологии, исследованиями по психологии общения, проблемам восстановления работоспособности раненых во время Великой Отечественной войны. Одним из первых в СССР Ананьев организовал психологическую службу на основе средней школы в Выборгском районе Ленинграда.

С первых дней Великой Отечественной войны возникла и нарастала угроза разрушения бесценных архитектурных памятников и стратегических объектов. Тогда Б.Г. Ананьев обратился в МПВО Ленинграда с инициативой о проведении специальных работ по маскировке городских зданий. Группа сотрудников Института мозга, где тогда работал Борис Герасимович, поднималась на башню Исаакиевского собора, чтобы оттуда, с высоты проводить эксперименты по восприятию городских строений. Работали в тяжелейших условиях, рискуя жизнью, под бомбежкой и обстрелом.

Борис Герасимович с гордостью вспоминал об этой работе: "…Поразительный эффект противовоздушной маскировки. Создана была система искусственной дезориентации на основе данных психофизиологии".

Б.Г. Ананьев уже летом 1941 года начал оказывать медико-психологическую помощь раненым, разрабатывать методы восстановления речи. В 1942–43 гг. он работал в эвакогоспитале, занимался теоретическими и практическими вопросами восстановления психосенсорных функций, особенно слуха, осязания, цветоразличения при закрытых травмах головного мозга, а также памяти, воли, характера раненых. Также изучал коммуникативный механизм устной речи и ее взаимоотношения с речевым слухом и сновидениями, изменениями личности при ранениях (собрал 250 энцефалограмм и множество анамнестических данных, наблюдал 155 мозговых раненых, контуженных).

В медико-психологической работе психотерапия личности была не менее важна, чем лечение функциональных психических расстройств. Для своих пациентов профессор Ананьев стал не только доктором, но и другом, наставником. Он помогал им вновь обрести собственную личность, воскреснуть духом, и люди относились к нему с огромным уважением и любовью.

Война была в самом разгаре. Удивительно, но в это время решением правительства была образована Академия педагогических наук РСФСР (1943), а в 1943–44 годах были открыты впервые отделения психологии в Московском и Ленинградском университетах. Психология обретала новое дыхание.

Во второй половине ноября 1943 года Б.Г. Ананьев с женой вернулись в Ленинград. Город еще был во вражеском кольце, ленинградцы страдали от голода и холода, бомбежек и обстрелов. Борис Герасимович внес свой вклад в оборону Ленинграда и страны.

Вскоре после возвращения в Ленинград в конце 1943 года Б.Г. Ананьев начал читать цикл лекций по психологии в городском лектории для жителей города. Его ученик профессор Лев Маркович Веккер вспоминал: "Представьте себе зал лектория, переполненный. Люди в шинелях, в телогрейках, толпа в проходах. А лекторий – на той стороне Литейного, которая попадала под обстрел. И все эти люди, под угрозой артобстрела, сидят и слушают. В первый раз за всю войну с нами говорили о мощных личностных механизмах… Ничего подобного с тех пор я не слышал и не переживал".

Годы спустя Б.Г. Ананьев говорил: "Война определила мою жизнь. Это была уже не по книгам пройденная психология. Для меня стало ясно, что человек может на максимуме. Я увидел скрытые резервы, о которых мы обычно не подозреваем. Я понял: нет более великой проблемы, чем проблема человеческих возможностей. Я понял: человек может все… В те годы мне было лучше, чем порой сейчас. Подонки тогда становились просто людьми. А мы, просто люди, чувствовали себя титанами".

Возможно, именно опыт военных достижений помог Б.Г. Ананьеву в дальнейшем осуществить новые крупномасштабные исследования. Их программа опиралась на философскую идею об исторической природе человека и была направлена на познание целостного субъекта психической деятельности – индивидуальности. Это, во-первых, изучение основных факторов и условий, детерминирующих его развитие. Во-вторых, изучение основных характеристик самого человеческого развития, его внутренних закономерностей, механизмов и фаз. В-третьих, определение основных компонентов целостной структуры человека и взаимосвязей между ними. Б.Г. Ананьев и его коллеги сосредоточили свои усилия на изучении фазы зрелости, поскольку в ней завершается становление характера, интеллекта, способностей и вместе с тем индивидуальности человека.

По материалам книги "Выдающиеся психологи Москвы". Книга лежит в свободном доступе на портале психологических изданий psyjournals.ru