Сегодня - эксперимент. Завтра реальность?

Images_1

Сергей БОРИСОВ

Армейских психологов, возможно, станут готовить и в гражданских вузах

В условиях масштабного реформирования Вооруженных Сил и их перехода на контрактный принцип комплектования все явственнее ощущается нехватка некоторых категорий специалистов. В том числе, например, психологов, социологов, юристов и т.д. И это несмотря на то, что их готовят в ряде учебных заведений Министерства обороны России. Но, наверное, не в том объеме, который требуется сегодня для восполнения образовавшегося в войсках дефицита кадров гуманитарного профиля.

Видимо, не случайно в последнее время активно обсуждается идея подготовки военных «гуманитариев» на базе гражданских вузов. Более того, в некоторых из них проводится (пока, правда, в качестве эксперимента) обучение молодых людей по ряду военно-гуманитарных специальностей.

Одним из таких вузов является Московский городской психолого-педагогический университет, где создано отделение военной психологии. Кстати, оно на 90 процентов укомплектовано девушками, что пока неоднозначно воспринимается в военных кругах и вызывает немало вопросов. За ответами на них наш корреспондент отправился в это учебное заведение.

Ниже опубликовано интервью с Юрием ЗАБРОДИНЫМ, проректором по научной работе Московского городского психолого-педагогического университета.

Подготовил Сергей КУЗНЕЦОВ

ДЕВУШКИ ВЫБИРАЮТ ПСИХОЛОГИЮ

И это можно понять. Но почему военную – узнаем из публикуемого интервью

«Вот и дожили», - наверняка сказал бы по этому поводу закоренелый скептик. Мало того, что в помощь кадровым военным психологам идут гражданские специалисты, так большинство из них еще и представительницы «слабого пола». Приживется ли в среде российского воинства опыт многих зарубежных армий, в которых женщина-психолог – скорее правило, чем исключение? Об этом и не только размышляет в беседе с корреспондентом «АС» проректор Московского городского психолого-педагогического университета Юрий ЗАБРОДИН.

ИЗ ДОСЬЕ «АС»

Забродин Юрий Михайлович родился 26 октября 1940 года в городе Ленинграде (ныне г. Санкт-Петербург). В 1963 году окончил Ленинградский электро-технический институт связи имени В.А.Бонч-Бруевича, а в 1969-м – очную аспирантуру факультета психологии Ленинградского государственного университета.

Занимался научной и преподавательской работой, в том числе за рубежом. Читал лекции в Гарвардском, Колумбийском, Калифорнийском и Стенфордском университетах США, Парижском и Берлинском университетах, университетах Осло, Хельсинки и Пекина.

Доктор психологических наук, профессор. Награжден орденом «Знак Почета», многими медалями и почетными знаками «Отличник просвещения СССР», «Отличник высшей школы СССР».

В настоящее время – проректор по научной работе Московского городского психолого-педагогического университета, заведующий кафедрой «Организационная и экономическая психология».

- Юрий Михайлович, когда и почему возникла идея подготовки военных «гуманитариев» на базе гражданских вузов? И как в вашем университете возникло военно-психологическое направление?

- Идея подготовки такого рода специалистов на базе гражданских вузов для работы в силовых структурах возникла еще в 2001-2002 годах. Для ее реализации перед нами была поставлена двуединая задача. Во-первых, создать такие направления подготовки, которые позволили бы выпускать высококвалифицированных специалистов для работы в силовых структурах, в том числе в условиях чрезвычайных ситуаций. Во-вторых, эти специалисты должны обладать еще и основательной специальной подготовкой, в частности, психологической.

Первое из этих направлений предусматривало «управление в чрезвычайных ситуациях», то есть фактически обучение людей, способных решать управленческие задачи в экстремальных условиях. Второе направление связано с реализацией проекта по подготовке на базе нашего вуза военных психологов.

Хочу подчеркнуть, что у нас нет военной кафедры, а есть отделение военной психологии. В нем готовят специалистов для армии и флота, которые в качестве кадровых офицеров, имеющих психологическое образование и специальность военного психолога, могут быть востребованы в войсках.

- Почему для их подготовки был выбран именно ваш университет?

- Мы выиграли тендер на право реализации данного проекта. И не только потому, что смогли предложить лучшую программу подготовки специалистов для работы в оборонной сфере. Дело еще в том, что мы даем студентам не только классическую психологическую подготовку, но и готовим их прежде всего как практических психологов. А это именно то, в чем сегодня особенно нуждаются силовые, в том числе армейские и флотские структуры.

- Большинство учащихся в вашем вузе в целом и на отделении военной психологии в частности - девушки. Как это может повлиять на результат эксперимента?

- Да, действительно в нашем университете 90 процентов студентов - это девушки. Примерно такое же соотношение и на специализации «военная психология». Конечно, был и остается определенный скепсис по отношению к тому, что девушки смогут стать настоящими кадровыми офицерами. Да и вообще отношение к женщине в армии до сих пор не вполне однозначно. Но у нас в этом смысле есть хорошие аргументы.

Например, в армиях Израиля и США до 90 процентов военных психологов - тоже представительницы «слабого пола». Имеются и другие доводы в пользу того, что женщины-психологи способны работать как с военными кадрами, так и с гражданским персоналом армии и флота.

Скажем, доказано практикой, что одно присутствие женщины-психолога оказывает положительное, стабилизирующее влияние на многие процессы, протекающие внутри воинского коллектива, включая неуставные отношения. Насколько это верный и устойчивый показатель, пока говорить сложно. Идет эксперимент - и выводы можно будет делать после его завершения.

Мы же сегодня изучаем то, какие явления на самом деле происходят в нашей армии, насколько эффективно может повлиять на них психолог, подготовленный даже не на военной кафедре гражданского вуза. Вот, собственно, те вопросы, ответы на которые мы хотели бы получить в результате этого эксперимента.

- Основной упор в подготовке данных специалистов делается на психологическую или военную составляющую?

- Когда мы создавали эту специализацию, то понимали, что военный психолог должен быть прежде всего глубоко и всесторонне образованным человеком. Но при этом он обязан знать не только свой предмет - практическую психологию, но и военную специфику, особенности организации армейского уклада жизни. Призван свободно входить в эту жизнь, быстро адаптироваться в ней, чтобы помогать другим. Все должно быть уравновешенно.

- Как вы думаете, Министерство обороны поддержит ваш проект после завершения эксперимента?

- Надеюсь. Ведь этот проект формировался как государственный заказ в рамках общей реформы Вооруженных Сил России.

- Что представляет из себя образовательный курс по специальности «военная психология»? Какие предметы он включает?

- Во-первых, это классическая психология, которая сама по себе является военно-учетной специальностью. Помимо таких базовых дисциплин, как общая и экспериментальная психология, психология личности и развития, этот курс также включает в себя психологию поведения в чрезвычайных ситуациях, конфликтологию, военную психологию.

Вместе с коллегами из Минобороны мы разработали и блок военных специализированных дисциплин, которые впоследствии будут особенно нужны, Это изучение общевоинских уставов, особенностей и специфики военной службы и т.д. Короче, всего того, что составляет основу подготовки офицера. Эти занятия, конечно же, ведут военные специалисты, они же читают лекции, проводят семинары и военно-психологические практикумы.

- Когда появятся первые выпускники по данной специальности?

- Уже в следующем году у нас будет первый выпуск. Тогда же подведем предварительные итоги самого эксперимента.

- Существуют ли другие программы подготовки военных психологов?

- Да, таких программ немало, но все они основываются на подготовке психологов из военных специалистов. В частности, в данном направлении плодотворно работает факультет военной психологии Военного университета Минобороны. Но это опять же подготовка на базе высшего военного учебного заведения.

- Стало быть, ожидается конкуренция между вашими выпускниками и их сугубо военными коллегами? Ведь все они претендуют на одни и те же должности?

- Думаю, что это скорее вопрос конкурентоспособности самих специалистов. Кроме того, до сих пор ведутся споры вокруг того, например, по какому принципу готовить психолога в погонах: сначала как военного, а потом психолога, или наоборот?

Именно поэтому в нашем случае речь идет об эксперименте, так как это два принципиально разных варианта подготовки. Мы сначала готовим психолога, а затем ориентируем его на определенный вид деятельности. В армии же, насколько я знаю, все обстоит иначе.

Думаю, что оба этих пути не исключают друг друга, но насколько эффективным окажется каждый из них - покажет время. Это крайне важно, особенно в условиях контрактной армии, когда в нее приходит много специалистов из «гражданки», к которым нужен свой подход. Его, надеюсь, смогут обеспечить те самые специалисты, которых мы готовим.

- Какие формы обучения предусмотрены по специализации «военная психология»?

- Пока одна - очная. То есть дневное отделение с жестко фиксированным учебным планом. Возможно, после завершения эксперимента у нас наряду с дневными формами обучения будут использоваться и другие.

В частности, разрабатываются программы по бакалавриату и магистратуре. Предполагается и переподготовка специалистов, в том числе психологов. Она включает курс объемом около 500 часов и дает возможность получения второго высшего образования.

- Сколько будущих военных психологов обучаются сейчас и сколько планируется набирать в дальнейшем, исходя из того же государственного заказа?

- Сегодня по специальности "военный психолог" у нас обучается 25 человек. Дальнейшее их количество во многом зависит от того, насколько они будут востребованы и трудоустроены. И смогут ли быстро и безболезненно адаптироваться к условиям военной жизни, закрепиться в офицерском корпусе. От этого будет зависеть не только их судьба, но и судьба всего эксперимента.

Министерство обороны, как я уже говорил, заинтересовано в развитии подобной формы обучения и, разумеется, если от него будет заказ на большее количество специалистов, то мы их станем готовить. Однако это не исключает возможности создания у нас внебюджетной формы подготовки. Если будут желающие, в том числе из силовых структур, мы всегда готовы их принять.

- Да, но государственный заказ предполагает присвоение выпускникам воинского звания и их назначение на конкретные должности. Как будет решаться этот вопрос в данном случае?

- Одна из особенностей проводимого у нас эксперимента заключается в том, что мы готовим не только специалиста, но и офицера вне военной кафедры. И в связи с этим, действительно, возникает ряд серьезных проблем. Во-первых, как быть с принятием военной присяги? Человек же не может стать офицером, не приняв присягу... Или когда присваивать воинское звание - во время учебы, перед убытием к месту службы? Когда есть военная кафедра, этот вопрос ясен и решаем - например, практически одновременно с окончанием вуза все ее выпускники получают офицерское звание.

Думается, решение надо принимать, исходя из прежнего опыта. То есть после окончания университета присваивать его выпускникам из числа военных психологов офицерское звание. Разумеется, с соблюдением всех необходимых процедур, включая военные сборы, принятие той же присяги, аттестование и т.п., как это делается на военных кафедрах.

Что касается распределения, то здесь тоже есть сложности. Так как большинство из выпускников - девушки, которые живут в Москве и Подмосковье, то, скорее всего, они захотят остаться служить в Московском военном округе. Но ведь мы прекрасно знаем, что когда человек становится кадровым офицером, его могут послать туда, куда надо, где он нужнее.

Однако, думается, при помощи Министерства обороны эту проблему тоже можно решить. Тем более что дефицит военных психологов только по Москве и Московской области еще не скоро будет закрыт. Да и проблема жилья у наших выпускников стоит не так остро, как в армии…

- А настроены ли будущие выпускники на службу в армии?

- В основной массе стремление служить у наших девушек есть. Во всяком случае, они остались довольны своей первой армейской практикой. Время покажет, как сложится их дальнейшая судьба, ведь от этого, повторюсь, во многом будет зависеть и судьба самого эксперимента.

- Есть ли перспективы развития у отделения военной психологии?

- Да, в ближайшие два года мы планируем расширять и развивать направление экстремальной, в том числе военной психологии. И в результате выйти на формирование более общего комплекса по подготовке управленцев-психологов для работы в сложных, экстремальных и чрезвычайных ситуациях.

В частности, что касается военных психологов, это психологическая реабилитация участников вооруженных конфликтов, профилактика правонарушений, связанных с психологическим состоянием военнослужащих, предотвращение среди них случаев суицида и многое другое.

- Когда в полной мере можно будет судить о результатах этого эксперимента?

- Завершить эксперимент предполагается в 2008 году, но, думаю, если все будет складываться удачно, то уже в текущем году наберем еще одну группу военных психологов. В любом случае, уже к концу 2008 года можно будет говорить о конкретных результатах эксперимента.

Надеюсь, они будут положительными и подтвердят, что такая форма обучения, как у нас, не только возможна, но и достаточно эффективна.

"Армейский сборник" (Журнал для военных профессионалов)

№ 3 (153) март 2007