Светлана АЛЕХИНА, «Помочь детям-аутистам может государственная программа». Российское агентство медико-социальной информации.

Аутизм, дислексия (фонетические, грамматически и прочие нарушения речи) – за этими терминами скрываются серьезнейшие проблемы. Дети, у которых встречаются эти нарушения, отчуждены, отгорожены от остального мира и совершенно выпадают из  процесса коммуникации. Задача родителей и педагогов – раскрыть в этих детях личность, которая бы наравне общалась с другими личностями.

Существует немало уникальных концепций и методик, которые могут помочь детям как можно лучше адаптироваться в мире и не чувствовать себя ущемленными. Только важно понять: нет единого способа исцеления. Каждый ребенок, страдающий аутизмом и дислексией, – это индивидуальность. Например, кто-то в состоянии усваивать обычную школьную программу, но ему требуется помощь в общении с другими детьми и взрослыми, а кто-то нуждается в коррекционной школе и никак не может учиться в обычном классе.

«Автор каждой методики уверен, что она лучшая, – отмечает заведующий кафедрой психологии личности факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова, директор ФГУ «Федеральный институт развития образования» Министерства образования и науки РФ Александр Асмолов. – И сохрани нас Бог от единой инновации, которая спасет мир. Типовые решения опасны, нужна индивидуальность. Методы коррекции, как и лекарства, имеют побочные эффекты и противопоказания. Родители больного ребенка, особенно недавно узнавшие о диагнозе, склонны верить тем, кто наиболее убедительно пообещает им исцеление. Однако панацей не бывает, особенно в такой тонкой отрасли медицины как психиатрия».

Зачастую самой главной проблемой на пути борьбы с аутизмом и дислексией является сама семья. Говорит израильский специалист по коррекции дислексии и проблем с обучаемостью и поведением (группа «Суламот») Любовь Рубин-Ниязова: «Родители, столкнувшиеся с тем, что их ребенок не такой, как другие, испытывают раздражение, стыд, тревогу… Они не готовы обратиться к профессионалам и принять диагноз. И этот этап отрицания порой затягивается. Поэтому первый шаг решения проблемы – понять, что она есть».

Родители уверяют себя, что это просто особенности развития и со временем ребенок перерастет их. Однако чем дольше отрицать наличие проблемы и не обращаться к специалистам, тем сложнее потом помочь ребенку. Ранняя диагностика – главное оружие против аутизма и дислексии. Чем раньше начнется терапия, тем больше шансов на коррекцию.

Чтобы мамы и папы могли вовремя заметить тревожные признаки, необходимо своевременное информирование. Инструкция о том, как распознать симптомы аутизма или дислексии, должна появляться в СМИ и вывешиваться, например, на стендах в поликлиниках. Мировая практика говорит о том, что лечить аутизм сложно, потому что не совсем понятно, что, собственно, лечить. А вот максимально ранняя коррекция дает свои плоды.

То, что родители не хотят признавать, что с их ребенком что-то не так, является психологической защитой, возникающей в ответ на определенные установки общества. И требуется специальная государственная программа, направленная на изменение отношения общества к этой проблеме. Некоторые позитивные сдвиги уже есть. Раньше семьи, столкнувшиеся с аутизмом и дислексией, оставались с этой проблемой практически один на один. Специалисты, конечно, были, но система образования не давала возможности выбора вариантов помощи. Семьи были вынуждены сами искать места, где им могли бы помочь.

По мнению директора Института проблем интегративного (инклюзивного) образования МГППУ Светланы Алехиной, сейчас столичное образование может многое предложить детям с аутизмом и дислексией. «Существуют школы надомного обучения – их 15 в Москве. Они заточены на то, чтобы индивидуализировать образовательный процесс для детей, создавать альтернативные возможности и условия. Существует вариант дистанционного образования. Но тут есть сложность: мы не знаем, как в дальнейшем сложится судьба этих детей, произойдет ли социализация, смогут ли они адаптироваться. Также мы предлагаем обучение в коррекционных классах, где учатся 5-6 детей. Это наиболее удобная и комфортная среда для обучения.

Мы видим, что сейчас проблема не в том, что вариантов для образования мало. Их достаточно. Однако включение таких детей в образовательный процесс остается крайне сложной задачей. Детям с аутизмом и дислексией не нужны пандусы и прочие приспособления для того, чтобы находиться в обычной школе. Однако барьеры для них существуют, причем, более сложные. Это сами люди, их отношение. Устранение этих барьеров требует не столько денежных вложений, сколько изменения восприятия», – подчеркивает С. Алехина.

К сожалению, об отсутствии таких барьеров сейчас остается лишь мечтать, говорит психолог Ирина Карвасарская из Санкт-Петербурга. «Ситуация в Питере сложнее, чем в Москве. Родители готовы найти и оплатить сопровождающих, чтобы те водили их детей в обычные школы, помогали им во время учебного процесса, но категорически против этого выступают сами школы! В городе всего 3-4 школы с коррекционными классами. Дети, которые в состоянии усваивать массовую программу, учатся индивидуально или идут в обычные школы без высоких требований», – отмечет она. Видимо, такое понятие как «инклюзивное образование» в школах Петербурга пока малоизвестно. Что это, как не бытовой фашизм?

Впрочем, есть и положительные примеры того, как система образования идет навстречу семьям с детьми-аутистами. Так, теперь, как рассказала Светлана Алехина, все центры помощи таким детям принимают маленьких пациентов не с 3 лет, как раньше, а с 1-2 месяцев. Как и в центрах, так и в детских садах, в поликлиниках по всей России открываются службы помощи. Но открыть службу – лишь четверть дела. Главное, чтобы там работал специалист, умеющий увидеть проблему даже на самой ранней стадии.

Еще один важный момент заключается в том, что помощь детям с аутизмом и дислексией не должна быть разрозненной. «Столкнувшись с проблемой аутизма у сына, я изучила все методики, – говорит израильский эксперт в области методик коррекции аутизма (группа «Суламот») Марина Слепян. – Помощь таким детям могут оказать многие специалисты, но помощь эта должна быть скоординирована. Вокруг ребенка должна быть создана индивидуальная коррекционная среда. В центре ее должен быть ребенок, а работу с ним должна согласованно вести одна команда: родители, педагоги, логопеды, методисты, психологи, трудотерапевты, психиатры. Программа, поддерживающая интеграцию аутиста, должна включать работу тьюторов, супервизора – специалиста по инклюзии, взаимодействие с педагогами, предварительную подготовку к занятиям, обработку и объяснение создавшихся в школе проблематичных ситуаций, обучение ребенка играм и приучение его к организованности и самостоятельности».

Такой подход практикуется в Израиле. Россия пока лишь идет к созданию такой идеальной схемы. Как отмечает доцент кафедры коррекционной педагогики и специальной психологии Академии повышения квалификации и профессиональной переподготовки работников образования Сергей Морозов, «наша цель – содействие созданию системы помощи детям-аутистам. Есть много методик, каждая из которых хороша по своему, и мы должны найти оптимальный подход, который обеспечит интересы ребенка».

Если вовремя поставить верный диагноз и оказать своевременную грамотную помощь, то жизнь ребенка, страдающего аутизмом или дислексией, будет так же насыщенна и полноценна, как и жизнь любого здорового ребенка. Более того, у той же дислексии, как это не парадоксально звучит, есть и положительная сторона. «Дислексия – это не просто набор симптомов, а нестандартное мышление и способ восприятия, – говорит Любовь Рубин-Ниязова. – Это редкий дар – трехмерное образное мышление. Если оно не подавлено, то ведет к развитию интеллекта выше среднего. У дислектиков бывают прекрасно развиты творческие способности, у них ярко проявляются таланты в области спорта, живописи, музыки, науки. Стоит назвать несколько имен людей, страдающих дислексией: Альберт Эйнштейн, Агата Кристи, Леонардо да Винчи, Уинстон Черчилль, Билл Гейтс, Джон Леннон, Уолт Дисней, Ганс Христиан Андерсен».

Лидия Громека

Опубликовано в журнале "Нескучный сад", № 6 (77) от 15.06.12.

Ссылка на материал